Гия Жоржолиани
Выборы и война: Грузия в 2008 году
Главным событием 2008 года стала война. Более того, можно сказать, что эта война определенным образом подводит итоги всего процесса постсоветского политического развития Грузии. События, предшествовавшие непосредственно войне, сами военные действия и последующая ситуация концентрированно отражают основные возможности и характеристики сложившейся в Грузии политической системы и режима правления. Августовские события подчеркивают теснейшую взаимосвязь и взаимообусловленность внутренней и внешней политики Грузии. Война, рассмотренная в более обширном геополитическом контексте, с очевидностью показывает каким хрупким и неконсолидированным является существующий геополитический порядок, какими неэффективными могут быть сложившиеся стереотипы в сфере безопасности и мирных решений, как на уровне локальных конфликтов, так и более широкомасштабных региональных и глобальных противостояний. И, наконец, война показала как виртуальное может стать реальным, дискурс - практическим действием, конфронтационная риторика - кровопролитной явью.
ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ
Самый любимый свой праздник - Новый год - грузины встречали не по обыкновению. Было не до празднований. После бурных осенних протестов общество, разделенное на сторонников и противников власти, замерло в ожидании. Грузия ожидала выборов 5 января. Казалось, что эти выборы могут стать первым прецедентом смены власти демократическим путем[*]. Однако обязательный для демократического режима механизм смены власти посредством выборов и на этот раз не реализовался в Грузии.
Экстраординарные президентские выборы 5 января 2008 года были назначены в результате политического кризиса, который начался в Грузии в сентябре 2007 года и достиг своей кульминации 7 ноября, когда власти с применением силы разогнали мирных демонстрантов, а затем, также применив силу, заняли здание главного оппозиционного телеканала "Имеди", прекратили его вещание и объявили чрезвычайное положение в стране. Репрессивные действия президента Саакашвили вызвали резкую негативную реакцию как в стране, так и за рубежом. Именно благодаря активному включению влиятельных международных акторов политическое противостояние не переросло в насилие и приняло более цивилизованную форму. Президент Саакашвили был вынужден подать в отставку и назначить внеочередные выборы 5 января 2008 года. В то же время, назначив президентские выборы, вместо парламентских (что являлось изначальным требованием оппозиции), Саакашвили постарался сыграть на слабой стороне оппозиции, которая не имела единого, всеми признанного лидера и объявляла своей главной целью в случае победы изменение президентской системы правления на парламентскую, что должно было способствовать дальнейшему демократическому развитию страны.
Действительно, хотя созданное в ноябре 2007 года самое обширное объединение оппозиционных сил "Национальный совет" и выдвинуло единого кандидата в президенты Левана Гачечиладзе, были представлены и другие значительные оппозиционные кандидаты: Шалву Нателашвили (Лейбористская партия), и Давида Гамкрелидзе (Новые правые). В борьбу за президентский пост включился также самый богатый оппозиционно настроенный бизнесмен и владелец телекомпании "Имеди" Бадри Патаркацишвили. Определенный разброс протестного электората хотя и сокращал шансы оппозиционного кандидата добиться первого места, в то же время создавал возможности для более полной мобилизации избирателей, что повышало вероятность второго тура президентских выборов, в котором победа Саакашвили казалась маловероятной.
Несмотря на то, что весь предвыборный период был полон резким противостоянием и войной компроматов, день выборов прошел спокойно. Предварительные итоги, экзитполы (к которым с абсолютным недоверием относились как оппозиция, так и значительная часть населения) и параллельный подсчет голосов показывали, что поддержка Саакашвили колебалась около требуемых для победы в первом туре 50%-ов. Саакашвили проиграл выборы в столице Грузии Тбилиси, и также не смог набрать 50%-ов в большинстве больших городов. Самый высокий процент Саакашвили получил в тех округах, где традиционно фиксируется самый высокий показатель нарушений и манипуляций.
По окончательным итогам, который были обнародованы Центральной Избирательной комиссией, Саакашвили получил 53,47%, Леван Гачечиладзе - 25,69%. Были объявлены также результаты плебисцита по вопросам вступления Грузии в НАТО и проведения парламентских выборов весной 2009 года: за интеграцию в НАТО высказалось 77%, а за проведение выборов весной - 80%.
Оппозиция не признала объявленные результаты президетских выборов достоверными и на многотысячном митинге 13 января потребовала назначения второго тура выборов. Однако влиятельные международные акторы, и в том числе, в первую очередь администрация США признали результаты выборов и поддержали президента Саакашвили. Это несколько остудило энтузиазм оппозиции, и на многотысячном митинге оппозиция, объявив Михаила Саакашвили нелегитимным президентом, в то же время, признав фактически существующую реальность, объявила о намерении принять участие в парламентских выборах, которые она квалифицировала, как "второй тур президетских выборов".
Президетские выборы 5 января 2008 года стали неординарными выборами в истории государственности постсоветской Грузии. Впервые действующая власть и избранный президент не получили безоговорочную поддержку подавляющего большинства населения. По официальным данным, почти половина принявших участие в голосовании граждан проголосовали против - их негативное отношение к властям было выражено открыто*.
В отличие от демократических режимов, где данный уровень поддержки - достаточная основа для признания легитимности власти не только победившим большинством, но и теми, кто голосовал против, легитимация грузинского режима правления предполагает обязательность гораздо большей поддержки: все избранные президенты получали более 80%-ов голосов. Строго мажоритарная, персонифицированная, жестко централизованная и концентрированная система президентской власти в Грузии не предполагает распределения или деления власти, ни в вертикальном, ни в горизонтальном плане. Поэтому репрезентация меньшинства во время принятия решений практически не реализуется. И если это нерепрезентируемое меньшинство достигает критического уровня (или даже становится нерепрезентируемым большинством), и в то же время, оно, посредством голосования, становится эксплицитным, в такой ситуации легитимность власти, принимаемых решений и их эффективная имплементация сталкиватся с очень серьезными трудностями.
Кроме внутренней, революционный режим Саакашвили имел и сильную внешнюю составляющую легитимации, которая выражалась в его безусловной поддержке после "Революции Роз" влиятельными западными политическими кругами. Однако после ноябрьских событий эта поддержка существенно ослабла (особенно в Европе) и стала более умеренной и в какой-то степени условной, что, в свою очередь, было обусловлено стремлением обеспечения стабильности в Грузии и Кавказском регионе, а не солидарностью с "Маяком демократии", как раньше величали режим Саакашвили.
Таким образом, президент Саакашвили после выборов хорошо должен был осознавать трудное положение, в котором оказалась власть. Власть была вынуждена искать пути для усиления легитимации. С этой точки зрения для Саакашвили было очень важным получить более впечатляющую поддержку, как от внешних акторов (например, предоставление ПДЧ в НАТО), так и от населения страны. Именно так, должно быть, рассматривались и воспринимались предстоящие парламентские выборы властью.
ПАРЛАМЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ
29 января оппозиция опубликовала Меморандум, согласно которому она выражала готовность сотрудничать с властями для создания справедливых, действительно конкурентных и транспарантных условий во время предвыборной борьбы и непосредственно в день выборов.
В начале власти согласились на диалог с оппозицией и выразили готовность найти общие решения путем переговоров, однако основные требования не были выполнены, переговоры сорвались и оппозиция решила перейти к более радикальным методам борьбы.
Конфигурация Оппозиционных Сил Перед Выборами
12 февраля скончался Бадри Патаркацишвили. Несмотря на непростые отношения, которые сложились у Патаркацишвили с оппозицией в предвыборный период, он опять оставался значимым фактором в стратегии и тактике оппозиционной борьбы, благодаря, в первую очередь, своим финансовым ресурсам. После его смерти возможность мобилизовать сколько-нибудь значимые финансовые средства для ведения избирательной кампании практически сошли на нет. Может быть, наряду с другими и это обстоятельство сыграло определенную роль в решении властей представить известных бизнесменов своими кандидатами в одномандатных мажоритарных округах, которые, строя свою кампанию на использовании значительных финансовых ресурсов, не встречали никакой конкуренции в этом отношении.
9 марта, потеряв надежду достичь выполнения своих требований путем переговоров с властями, оппозиция начала голодовку перед зданием парламента. Этой радикальной акцией оппозиция собиралась мобилизовать сильнейшую общественную поддержку и с ее помощью повлиять на власти для принятия основных требований меморандума. Однако, данная тактика оппозиции не принесла ей успеха. Основной причиной неудачи, видимо, было не совсем ясное понимание оппозицией изменившихся условий и соответственных настроений общества. Во время президентских выборов в Грузии решался вопрос о власти, а перед парламентскими выборами сложилось впечатление, что вопрос о власти уже решен и хотя в оппозиционной риторике и звучал лозунг о "втором туре" президентских выборов, подавляющее большинство населения чувствовало, что пик кризиса легитимности власти позади: само проведение парламентских выборов при действующем президенте усиливало подобное понимание ситуации. Соответственно, протестный настрой в обществе может и сохранялся, но был потерян мобилизационный энтузиазм. Поняв, что оппозиция находится в патовой ситуации, власть полностью проигнорировала даже ранее согласованные пункты меморандума. Самым важным решением, которое резко ухудшало шансы оппозиционных сил, был отказ от реформирования мажоритарной системы в одномандатных округах на пропорциальную систему в многомандатных округах. К тому же, число таких мандатов увеличилось от 50 до 75, составив половину 150 мандатного парламента (остальные 75 депутатов выбирались по национальным партийным спискам по всей Грузии). Особенно пагубные результаты должны были ожидать оппозицию в мажоритарных округах в случае конкуренции между оппозиционными кандидатами.
Изначально оппозиция планировала выйти на выборы единым списком, однако затем этого не произошло. Всего в парламентских выборах приняли участие 3 избирательных блока и 9 политических организаций независимо. Самым крупным оппозиционным блоком и основным конкурентом правящей партии "Единое национальное движение" был блок "Объединенная оппозиция - Национальный совет - Новые". В его состав вошли все 8 политических сил объединенной оппозиции. Отдельно выступили две партии, показавшие значительные результаты во время президентских выборов: Лейбористы и Республиканцы. Образовались также и другие блоки - "Правый альянс" и "Традиционалисты - "Наша страна" - Женская партия". В числе политических организаций, участвовавших в выборах самостоятельно, было и относительно недавно учрежденное оппозиционное Христиан-демократическое движение, лидером которого являлся один из руководителей телекомпании Имеди Гиорги Таргамадзе.
Власть Перед Выборами
Сразу после инаугурации президента власть начала мобилизовывать все свои ресурсы для усиления своей поддержки и упрочения легитимности. Сильно пошатнувшийся имидж режима Саакашвили, как "маяка демократии" на Западе вынуждал власти изыскивать самые эффективные и срочные пути для достижения существенных побед на внешнеполитическом поприще. 14 февраля президент Саакашвили представил официальную просьбу генеральному секретарю НАТО Яапп де Хооп Схефферу о предоставлении Грузии ПДЧ.
Было очевидно, что стремление Грузии к ПДЧ резко усиливало конфронтационный настрой российских властей, что, со своей стороны, вызывало настороженность многих влиятельных членов НАТО. С 6 марта Россия начала предпринимать меры, отменяющие режим блокады конфликтных регионов. Главным лоббистом в деле предоставления Грузии ПДЧ оставались США, однако это не смогло переломить противников и на саммите 2-4 апреля в Бухаресте Грузии было отказано в предоставлении ПДЧ. Появившуюся в резолюции запись, что Грузии обязательно станет членом НАТО, власти постарались пропагандировать, как более весомую победу, чем предоставление Грузии ПДЧ, однако оппозиция и значительная часть грузинского общества это восприняли, как очередное свидетельство критического отношения международного сообщества к режиму Саакашвили и его политическому курсу.
После этих событий резко усиливается конфронтационная составляющая внешнеполитического дискурса. Власти стараются усилить внешнюю легитимность, делая акцент не на демократичности грузинского режима, а на том, что безопасность маленькой независимой страны подвергается угрозе со стороны могучего соседа. В то же время, наличие внешней угрозы должно было способствовать сплочению общества и властей внутри страны.
Власти, уже начиная с президентских выборов, стараются изменить приоритеты в повестке политического дискурса. В их предвыборной пропаганде лозунги о демократии и правах граждан (которые после ноябрьских событий становятся основными в пропагандистском арсенале оппозиции) уступают место более прозаичным: "Грузия без бедности" и "Дела вместо разговоров" - что должно было убедить избирателей, что власти первоочередной задачей считают улучшение социально-экономического положения населения. Власти старались подчеркнуть, что в отличие от оппозиции, которая в первую очередь старается добиться чисто политических целей, значимых лишь для узкого круга политического класса, партия власти ориентирована на решение насущных проблем населения страны. В то же время принятие конкретных правительственных решений имело целью показать, что пропаганда партии власти не предвыборные слова, а политика, которая начинает реализовываться. Очевидно, что данный механизм должен был представить власть в более выгодном виде, чем оппозицию, которая не имела подобной возможности.
Наряду с политикой "пряника" власть активно использовала в предвыборной тактике и политику "кнута". Самым тщательным образом был мобилизован весь имеющийся потенциал подотчетного власти административного и финансового ресурса: центральная и местная администрация, силовые ведомства, связанные с властью бизнесмены, медиа (особенно телевидение) и т.д.
Итоги Выборов
Итоги выборов для оппозиции оказались неутешительными - правящая партия получила конституционное большинство. По партийно-пропорциональной системе правящая партия "Единое национальное движение" получила 48 мандатов, избирательный блок "Объединенная оппозиция: Национальный совет - Правые" - 15 мандатов, Лейбористская партия - 6 мандатов и Христиан-демократическое движение - 6 мандатов. По итогам выборов по мажоритарной системе правящая партия получила 71 мандат, объединенная оппозиция - 2 мандата и Республиканская партия - 2 мандата. В предварительной оценке международные наблюдатели отметили, что парламентские выборы были проведены на более высоком уровне, чем президентские, хотя имели место серьезные нарушения[†].
Оппозициия заявила, что парламентские выборы были сфальсифицированы так же, как и президентские, и начала новую волну протеста, в том числе и уличные акции. Перед зданием парламента была проведена масштабная акция протеста, на которой ряд представителей объединенной оппозиции публично объявили что не намерены работать в нелегитимном парламенте.
В результате парламентских выборов власть добилась определенных политических достижений. Несмотря на довольно существенные критические замечания международных и местных наблюдателей[‡] и объявления оппозицией нелегитимными как выборов так и парламента, было очевидно, что негативное отношение к власти было выражено слабее, чем во время президентских выборов.
ВОЙНА
После парламентских выборов ничто не предвещало бурю: президент Саакашвили, получив весомый перевес, усилил уровень легитимности своей власти. Оппозиция, не признав легитимным парламент и отказавшись от депутатских мандатов, пока не смогла представить четко стратегию и тактику своей дальнейшей деятельности. Несмотря на то, что было очевидно, что значительная часть общества не поддерживает власть и ее политику, наступило некоторое разочарование не только в отношении оппозиционных политических партий, но и в отношении привычных протестных акций и действий вообще. Казалось, правительство может действовать и управлять в спокойной обстановке, не встречая резкого противостояния.
Однако, в действительности политический кризис не был преодолен. И может быть, это лучше и яснее всего понимали власти. Власть не могла управлять привычным для нее образом: она уже не обладала безусловным мандатом, т.е. ушло время, когда можно было принимать любые решения, ожидая, что они не будут оспариваться влиятельными политическими акторами ни на Западе, ни внутри страны. Видимо, именно стремление к обладанию привычного безусловного мандата являлось главной причиной активизации действия правительства.
Главной целью казалось восстановление поддержки Запада.
Легитимация Через Конфронтацию
Как ни парадоксально, но после провозглашения независимости Косово 17 февраля 2008 года, было нечто общее в позициях грузинского и российского руководства в отношении этого события. Обе страны не признали независимость Косово, хотя в политической риторике было ясно выражено, что этот факт является весьма значимым для их дальнейшего политического курса. Россия, не уставая повторять, что признает территориальную целостность Грузии, начала придавать официальную форму поддержке сепаратистских режимов, а Грузия, твердившая, что это событие никак не может стать прецедентом в будущем при решении территориальных конфликтов, реально боялась именно данного сценария развития событий.
Данное понимание вещей подталкивало как российское, так и грузинское руководство, к поиску эффективных мер для достижения своих целей в краткосрочной перспективе. Эти цели не были одномерными и подразумевали получение результатов по нескольким направлениям. Разумеется, цели у сторон были разные, но, как и в случае с независимостью Косово, было нечто общее - усиление конфронтации, как основная стратегия достижения целей.
Грузинская сторона надеялась, что конфронтационность и агрессивность российской стороны должна была быть воспринята западными странами как угроза стабильности в регионе, что опять-таки должно было их подтолкнуть к усилению поддержки грузинской стороны.
Российская сторона, видимо, считала, что конфронтационный настрой грузинских властей должен был быть воспринят мировым сообществом, как свидетельство их агрессивности и готовности к применению силы для решения конфликтов, что поддержало бы легитимность российского влияния в регионе для защиты населения.
Особую остроту приобретало временное измерение развития событий в связи с приближающимися президентскими выборами в США[§].
Следует также подчеркнуть, что конфронтационноая стратегия резко уменьшала возможность прямых контактов и переговоров Тбилиси с Сухуми и Цхинвали.
Хроника вооруженного конфликта
Военный конфликт между Россией и Грузией длился с 7 по 15 августа. По данным парламентской комиссии Грузии, в результате конфликта с грузинской стороны погибло 413 человек, в том числе 220 мирных жителей, было ранено 2 234 человека. По окончании боевых действий на территории Грузии было зарегистрировано 131 тыс. 169 беженцев. Грузией был потерян контроль над той частью территории в Цхинвальском регионе и Кодорском ущелье в Абхазии, которые ранее контролировались грузинскими властями. Ответственность за военный конфликт грузинское руководство полностью возложило на Россию, подчеркивая, что российская военная интервенция готовилась задолго до августа. Президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что был вынужден отдать приказ о начале ответных военных действий после получения информации о том, что через Рокский тоннель перешло большое количество военной техники и живой силы. По версии же российской стороны, вооруженный конфликт начала Грузия. После этого российское руководство приняло решение о проведении в зоне конфликта операции по принуждению к миру, которая была завершена 12 августа. Тем временем, резолюция парламентской Ассамблеи Совета Европы, принятая 2го октября 2008, года возлагает ответсвенность за эскалацию на обе стороны[**].
15 августа при посредничестве президента Франции Николя Саркози президенты России и Грузии подписали состоящее из 6-и пунктов соглашение о прекращении огня и дальнейших мерах обеспечения безопасности.
12 августа президент Грузии Михаил Саакашвили заявил о политическом решении покинуть СНГ.
26 августа президент России издал указы о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, а 9 сентября Россия установила с ними официальные дипломатические отношения.
Результаты войны
Признание Россией сепаратистских режимов видимо имело целью прочно утврдить российское влияние в регионе и подчеркнуть ее могущество как глобального геополитического актора. Однако, возникают серьезные сомнения, насколько будет способствовать принятое решение достижению намеченных целей в стратегическом плане.
Отношения с Грузией испорчены надолго: ни одно действительно избранное народом правительство не отнесется с пониманием к российскому решению и не пойдет на усиление влияния России в Грузии, разве что оно будет подчинено силой (разумеется, это подчинение не будет основано на суверенной воле народа и государства).
Действия России показали, что она не может реализовать свои стремления методом т.н. «мягкой силы» и что она готова действовать изолировано, игнорируя не только международную общественность и влиятельных геополитических акторов, но и своих, как настоящих так и предполагаемых союзников. Вряд ли предпринятые шаги будут способствовать конструктивному направлению взаимоотношений в рамках и до этого весьма хрупкого объединения СНГ. Неудивительно что ни одна из стран, входящих в СНГ, не поддержала решение России о признании самопровозглашенных республик. Россия сегодня не располагает столь великой мощью как СССР после второй мировой войны, чтобы получить согласие на свое влияние ни от стран, на политику которых она старается влиять, ни от других влиятельных акторов мировой политики. Для этого не существует ни военно-политических, ни экономических, ни идеологических предпосылок. «Антиамериканизм» или «суверенная демократия» не могут стать сколько-нибудь значимыми основами российских внешнеполитических ориентров и целей. Подобные предпосылки вряд ли смогут сплотить страны т.н. «ближнего зарубежья»вокруг России, тем более трудно будет найти серьезных и долговременных партненров при решении более широкомасштабных внешнеполитических задач. Использовав силу как способ достижения цели, Россия, тем самым, ограничила себя возможностями именно силовых решений, что резко сужает ареал ее внешнеполитических действий.
Результаты войны для Грузии оказались крайне негативными, если не катастрофическими: гибель мирных жителей и военных; потеря подконтрольных Грузии территорий (как в Цхинвальском регионе, так и в Абхазии); беженцы и ясное осознание полной несостоятельности возможности государства обеспечить сколь-нибудь гарантированную безопасность страны и населения. Власти Грузии практически потеряли способность отстаивать внешнеполитические интересы страны и единственной, пока довольно хрупкой, надеждой является активизация международного сообщества, в первую очередь Евросоюза.
Цели властей ни в коей мере не были достигнуты. Внешняя легитимация режима Саакашвили еще более ослабла. Поднявшийся было в первые дни войны националистический дух постепенно иссяк, и власть теряя эффективность, теряет и тот уровень внутренней легитимности, который был достигнут после парламентских выборов. Кадровые изменения в правительстве (в том числе отставки премьер-министра и министра обороны) больше свидетельствуют о попытке верховной власти как-то смягчить критическое отношение к ней, чем об осмыслении несостоятельности прежнего курса и поиска возможностей его изменения.
Между тем, критическая точка, достигнутая Грузией после почти двадцатилетнего независимого развития, может стать точкой опоры для более глубокого осознания пройденного этапа и критического переосмысления ориентиров дальнейших предполагаемых путей политического развития страны.
В первую очередь это касается отношения к территориально-этническим конфликтам. Переосмысление этих отношений предполагает осознание того факта, что при строительстве демократической системы правления невозможны строго мажоритарные силовые решения, игнорирующие фундаментальные предпочтения меньшинств. (это касается групп населения, разделенных не только этническими, но и другими параметрами). Сложившееся положение как бы подталкивает общество к обращению к сугубо мирным и кооперационным методам решения существующих противоречий.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
События 2007-2008 годов ясно показали, что ключевыми вызовами для дальнейшего развития грузинского государства является фундаментальное реформирование сложившейся системы власти. Существующая система не может обеспечивать свою легитимность и проводить эффективную и ответственную политику, репрезентирующую основные группы общества.
Задача обеспечения безопасности требует изменения одномерных конфронтационных и идеологизированных подходов на более умеренные, прагматичные, многовекторные и плюралистические. Учитывая начавшийся сдвиг основного тренда глобализации к регионализации особое внимание следует сосредоточить на сознании региональных механизмов упрочения мира и стабильного развития, при активном участии Европы как ключевого регионального актора.
Намеченные цели недостижимы без радикальной трансформации институциональных основ власти в Грузии. Путь к безопасности лежит через реформирование политической системы по направлению к большей демократии, усилению внутренней легитимации через улучшение репрезентации, децентрализации, кооперации вместо мажоритаризма, отчетности, ответственности что, в конечном счете, должно обеспечить эффективность политической системы и взаимодействия власти и общества.
[*] Ранее в Грузии два раза меняласть власть, и в обеих случаях это происходило не посредством выборов. В конце 1991 года был насильственно свергнут президент З.Гамсахурдиа, а в 2003 году в результате "Революции Роз" был вынужден подать в отставку президент Э.Шеварднадзе.
* Сам факт, что поддержка едва перевалила за 50%-ов, при широко распространенном мнении, что власти и на этот раз, как всегда в Грузии, неправомерно использовав административный ресурс, прибавили к своим реальным результатам, как минимум, несколько процентов, способствовал укреплению в значительной части общества уверенности, что реальная поддержка власти не достигает требуемых законом 50%-ов.
[†] I N T ERNATIONAL ELECTION OBSERVATION M I S S I O N Georgia — Parliamentary Elections, 21 May 2008ю STATEMENT OF PRELIMINARY FINDINGS AND CONCLUSIONS http://www.osce.org/documents/odihr/2008/05/31268_en.pdf
[‡] GEORGIA, PARLIAMENTARY ELECTIONS, 2 November 2003, OSCE/ODIHR Election Observation Mission Report. http://www.osce.org/documents/odihr/2004/01/1992_en.pdf
[§] Высказывались весьма противоречивые мнения насчет роли США в эскалации конфликта, вплоть до обвинений российской стороной прямого подталкивания грузинского руководства радикальным крылом республиканской партии США. Однако, американская сторона полностью отрицает эти обвинения, более того, официальные лица США не раз заявляли, что грузинской стороное неоднократно было рекомендовано ими всеми средствами избежать военных столкновений. Интересный анализ роли США см: Alexander Cooley and Lincoln A. Mitchell, No way to Treat Our Friends: Recasting Recent U.S. Washington
[**] Resolution 1633 (2008). The consequences of the war between Georgia and Russia. Parliamentary Assembly, http://assembly.coe.int/Main.asp?link=/Documents/AdoptedText/ta08/ERES1633.htm
Posts
No comments:
Post a Comment